Все самые волшебные воспоминания связывают меня с любимым городом.
Набережная, солёный ветер, играющий с волосами .. и чайки. Чайки, пролетающие над каждой моей мыслью, над каждой промелькнувшей мечтой..
Любимый Сухум. Известный и неизвестный мне. Я помню тебя таким разным..
Самое первое воспоминание. Ты словно солдат, раненый, искалеченный. С разбитыми окнами-глазами, со срубленными, сгоревшими деревьями-руками; серыми, задыхающимися в пепле домами и тихими, почти не дышащими улицами-артериями. Только море… Море умиротворенно и спокойно вздыхающее у твоих ног веяло прохладой, свежестью и надеждой..и говорило: «Ооооожжшшшшивём…. Оооожжшшшшивём..»
Сухум, который я помню.. Маленькая девочка с белым бантом на макушке, с родинкой под носиком, крепко держась за руку мамы, бредёт от вокзала на рынок. По старой дороге, через железную дорогу. Белые носочки, черные рельсы, белое небо, черные силуэты вокруг..
«..Наверно, когда тети красили платья, у них разом сломались все цветные карандаши.. Остался только чёрный.. Не раскрасили платюшки..»-думала я.
Тогда, в 5 лет, это было целое путешествие, путешествие в неизведанный мир, полный тайн и загадок, мир, где все деревья так огромны.. Но этот мир встречал меня таким истерзанным и тусклым. Сгоревшие машины у обочины, дома, без окон с разбитыми рамами и крышами, дороги, усыпанные битым стеклом. Как тяжело было понять всё тогда.
Красный портфель и бантики в синий горошек – вот первые подарки от тебя, Сухум.. Я собиралась в школу.
Ты, напоминающий мне раненого зверя, быстро «поправлялся»..Мне казалось – быстро. Прошло пару лет. Воспоминания наполнились солнечным, ярко-жёлтым и оранжевым цветом.
Проспект Мира. Такой огромный для восьмилетней «меня».. Парк Славы и фотограф. Я с любимой мамочкой вдоль цветущих олеандров. Как я любила эти наши поездки, когда позади оставался дом, уютный, знакомый каждой пылинкой и морщинкой, а впереди было ожидание и предвкушение чего-то неизведанного. Новое приключение. Моя рука в маминой, немного шершавой, но такой мягкой, такой родной руке. После каждой поездки помимо впечатлений, воспоминаний, улыбок, крошек на платье от вкусных пирожных, оставалось ещё и фото.
У парка Славы работал фотограф. Он сидел на лавочке. Всегда в полудрёме..Седой, с очень добрыми глазами и с огромной камерой. Возле него стоял небольшой самодельный стенд с расценкой цен и самыми лучшими или, как он сам потом рассказывал мне, больше всего полюбившимися ему фотографиями… Весёлые малыши с мамашами, два карапуза, сидящие на лужайке…Мне запомнилась тогда фотография пожилой пары. Жена, красивая, седая уже женщина с огромными карими глазами, настолько очаровательной и незабываемой делающими её.. Она сидела на лавочке, немного наклонив голову…А муж стоял возле неё. Его глаза разглядеть было тяжело.. Он был немного печальным, смущенным даже…Большие красивые мужские руки. Одна рука лежала на плече жены. Эта фотография очень напоминала мне старые чёрно-белые снимки, которые хранились у нас дома….Но.. Эта фотография была иной. Во-первых, она была цветная и …что-то очень необычное было в них обоих..Она, эта женщина, настолько запомнилась мне….Она была настолько счастлива на той фотографии..Глаза, её огромные полные радости, блеска глаза…они говорили, что…это человек –источник энергии, положительных эмоций и счастья.. А её супруг…будто все тяготы и беды падали на его широкие мужские плечи и не позволяли ей даже хмуриться. Он подобно скале закрывал её от всего.
Настолько часто и пристально я заглядывалась на эту фотографию, что однажды дяденька фотограф рассказал нам с мамой историю той пары и почему он хранит это фото.
Оно было сделано в 1988. Женщина-грузинка, её муж- абхаз. Они прожили долгую, счастливую жизнь. У них есть единственная дочь, которая вышла замуж и уехала жить заграницу. Оба-коренные сухумчане. Они часто прогуливались, ходили в театр. Жена работала в библиотеке, он был резчиком по дереву. А во время войны её убили. На его глазах. Ей было 74. Он умер через месяц.
Мы забрали своё очередное фото в тот день, но я до сих пор вижу испуг и некую беспомощность в своих глазах на той фотографии.. Не знаю до сих пор, может та история была выдумала седым фотографом, дремлющим в парке… Больше я его не вижу.. Не спросить. Только очень хорошо запомнилось мне лицо той женщины. Какой же счастливой она была. Такой женственной, олицетворением изящества, женской истинной красоты..
И теперь, порой бывая в парке, сидя на лавочке, той самой, где мы бывали с мамой, я поднимаю глаза к камфаровому дереву и когда вижу солнце, проглядывающее сквозь листву,…вспоминаю улыбку той женщины.