Надо же было так далеко спрятать? Такого слоя пыли я не видела давно.. Как в фильмах – когда раскрывают книгу, а оттуда небольшой смерч из пыли. Мини-взрыв, мини-всплеск.

Совсем недавно я стала встряхивать и копошиться в своих воспоминаниях.

Удивительно. Сколько всего храниться в них! И, спустя столько лет, я раскапываю их в миллиардах ярких снимков, счастливых и печальных мгновениях своей жизни – те, которые когда-то были совсем не нужны, но отпечатались, прилипли к стенкам души и теперь стали так дороги. Моё богатство. Моё достояние.

Это, покрытое пылью и детством, воспоминание – красивое, как рисунок на тыльной стороне ладони…

Были ли вы в жаркий августовский вечер на море, когда солнце ещё не село, но знойные, расползающиеся лучи его уже окрасили затылки деревьев и прибрежную гальку; море неспокойно – легкий шторм, от ветра набегающие волны ещё сильнее торопятся и, спотыкаясь друг о друга, бегут к берегу… Вобрав в себя разноцветные солёные капли, ветер дует в загорелые лица.

На берегу сидят дети. Хрустальной росой замерли на их ресницах остатки волн. Вдоволь нанырявшись и оставив в море почти всё своё тепло, они громко дышат и убирают со лба влажные пряди. Хорошо. Обессиленные на несколько мгновений, они попадают под кисть заходящего солнца. Загар становится ярче, вспыхивает, цвет глаз наполняется карамелью.

- Знаешь, они ведь живые, эти волны!

- Это как это – живые?

- Ну, они нас слышат. Это точно, я проверял. И если их ладонью бьешь, им больно.

- Да ладно тебе! Я не верю. Я ведь столько раз камни кидала в них, это я им больно что ли делала?!

- Ну, да! Они потом больше шипеть и пены выбрасывать начинают! Не замечала? Я вот покажу тебе сейчас!

Белый камень пролетел в густом воздухе и незаметно исчез в бирюзовой пене. Солнце уже совсем село и теперь только апельсиновый горизонт отражался в кружевах волн. Девочке на мгновенье показалось будто волна зашипела. «Это что же – она злится?» - подумала девочка и пальцы её, нащупав шершавый камень, замерли, обхватив его.

- Ну, бросай ты тоже! Можешь ещё что-нибудь обидное сказать! Это тоже действует!

В поднимающуюся, подобно кобре, услышавшей звук флейты заклинателя, волну полетела горсть камней. Не слышно было как они упали в воду, было лишь понятно, что они смешались с той массой под водой, которая подобно тысячам маленьких барабанов отстукивала шум волн, смешивала гул ракушек и вытачивала из осколков стекла драгоценные морские самоцветы.

- Кыш! Уходи! Проваливай! На самый берег уж выкатила!

Мальчишка вскочил и, размахивая руками, побежал к самой кромке воды. От него отлетало множество брызг, он едва успел отдышаться после долгой возни в волнах и поэтому ещё совсем не успел обсохнуть. Солнца уже не было. Но горизонт продолжал излучать свет и брызги эти отчетливо вырисовывались на фоне августовского неба. Девочке казалось, что это не капли вовсе, а какие-то насекомые. Наступали сумерки и на смену оранжевым теплым тонам приходили все оттенки черничного, смородинового, сливового. Всё становилось зыбким, таинственным и брызги в это загадочное время суток вполне могли казаться жучками…

- Так что же получается – если волнам больно и они злятся, то и земле тоже тяжело и больно. Мы ходим по ней, и машины ездят, и поезда… Как же ей тяжело!

- Да. Ты права. Так получается. Давай тогда будем идти на цыпочках домой, мы же так легче станем. И земле будет чуточку легче.

Берег опустел. Волны шептались за спинами идущих на цыпочках ребят. Они смешно раскидывали руки и пригибались, стараясь как можно меньше боли причинить земле под их ногами.

Шепот:

- Слышишь, слышишь, мы ушли, камни перестали бросать и дразниться, оно и успокоилось… вот! Веришь теперь? Я же говорил тебе…

Море улыбалось им, и волны медленно протягивали свои махровые пальцы к берегу.